Жизнь в любви к музыке в канале t.me/shatelle_voice
Музыка П. АЕДОНИЦКОГО
Слова Ф. ЛАУБЕ
Мирное небо над крепостью Бреста,
В тесной квартире счастливые лица.
Вальс. Политрук приглашает невесту,
Новенький кубик блестит на петлице.
А за окном, за окном красота новолунья,
Шепчутся с Бугом плакучие ивы.
Год сорок первый, начало июня.
Все ещё живы, все ещё живы,
Все ещё живы, все, все, все.
Смотрит на Невском с афиши Утёсов,
В кинотеатрах идёт "Волга-Волга".
Снова Кронштадт провожает матросов:
Будет учебным поход их недолго.
А за кормой, за кормой белой ночи раздумье,
Кружатся чайки над Финским заливом.
Год сорок первый, начало июня.
Все ещё живы, все ещё живы,
Все ещё живы, все, все, все.
Мимо фасада Большого театра
Мчатся на отдых, трезвоня, трамваи.
В классах десятых экзамены завтра,
Вечный огонь у Кремля не пылает.
Всё впереди, всё пока, всё пока накануне:
Двадцать рассветов осталось счастливых:
Год сорок первый, начало июня.
Все ещё живы, все ещё живы,
Все ещё живы, все, все, все.
Вальс довоенный напомнил о многом,
Вальс воскресил дорогие нам лица,
С кем нас свела фронтовая дорога,
С кем навсегда нам пришлось разлучиться.
Годы прошли, и опять за окном тихий вечер.
Смотрят с портретов друзья молчаливо.
В памяти нашей сегодня и вечно
Все они живы, все они живы,
Все они живы, все, все, все...
Авторы песни сами были из поколения, мгновенно повзрослевшего в июне 41-го. Феликс Лаубе сочинил стихотворение про последние довоенные дни в начале 80-х. Знакомые музыканты отказались писать к нему музыку: "Ну кто сегодня будет это петь?" К счастью так случилось, что композитор Павел Аедоницкий однажды прочел поразившие его строки: "Год сорок первый, начало июня, все еще живы, все..."
О рождении стихов этой песни их автор - поэт Феликс Лаубе:
- Сам я из поколения тех, чье детство «зацепила» война. Хорошо помню натужный гул фашистских бомбовозов, пролетавших в небе над нашим селом Успенским в сторону столицы. Многие годы спустя, когда я вновь побывал в родных местах, мне вдруг вспомнилось все до мельчайших подробностей. И почему-то ярче всего - голубое и бездонное довоенное небо в начале июня сорок первого. И пришли эти самые строчки про то, каким оно было для тех, с кем вскоре навсегда разлучила война… Показал стихи одному знакомому композитору, соседу по даче.
- Старик, а кто это будет петь? - сказал он мне и даже не стал тратить время на то, чтобы попытаться придумать к ним музыку.
Другой известный композитор тоже отказался. И только Павел Аедоницкий, которому я тоже решил показать стихи, буквально «вцепился» в них, настолько они его взволновали… «Ничего в этом нет удивительного, - заметил мне Павел Кузьмич Аедоницкий, когда пришел черед побеседовать с ним. - Когда я прочел стихи, одна строчка меня просто поразила.
Ею все строфы кончаются: «Все еще живы…» Помните? «В классах десятых экзамены завтра...» Боже мой! Да это же про меня! Я как раз окончил школу в сорок первом. Это о нас, о нашем поколении. Словом, я загорелся, и музыка к этим стихам была очень скоро написана.
Аедоницкий взял песню в Сочи, на песенный конкурс, куда его пригласили как члена жюри. Встретив Иосифа Кобзона, который тоже был в жюри конкурса, Аедоницкий протянул ему клавир «Довоенного вальса».
- Мне кажется, это твоя песня, - сказал он певцу.
Вскоре состоялась премьера «Довоенного вальса». А на «Песне-84» Иосиф Кобзон спел ее, придумав ту самую мизансцену с пустующими креслами, которая всем так врезалась в память. (по материалам сети)